01.04.2008

Сансара России или гомункулы коммунизма

"Если каждый последующий Президент будет хотя бы на два сантиметра ниже предыдущего, то уже всего лет через шестьсот-семьсот (при восьмилетнем правлении каждого Президента) его резиденцию и дачу можно будет разместить на одной не очень большой лужайке и возить его туда и обратно в машинке на верёвочке. За год он будет съедать не более пяти килограммов мелко измельчённых продуктов, а на важные встречи его можно будет носить в небольшом бронированном сундучке. Это всё очень существенно снизит государственные расходы на его содержание.

 

Да и после отставки он не будет доставлять больших хлопот: его можно будет поселить в телефонной будке, подарить ему юлу и раз в год петь ему песенку про день рождения. Если, конечно, эту песенку тогда ещё кто-то будет помнить" [1].

Сансара России  или гомункулы коммунизма

 

Этот пост, размещенный в ЖЖ писателем Горчевым, в своем подтексте содержит одну очень интересную мысль. Многие "футурологи от литературы" считают, что Россия своего рода непроницаемый локус, замкнутая система, где будущее всегда является модификацией прошлого. Идеи, образы, когда-либо возникавшие здесь, не уходят безвозвратно, они возвращаются, нередко – мельчая, вырождаясь, приобретая монструозные очертания. Вот, скажем, Горчев делает предположение о том, что российские президенты будут "усыхать" (тенденция задана) и через 600 лет крошечного главу государства поселят в телефонной будке; Козлов пишет, мол, гимном РФ в конце концов станет минута молчания (после терзаний и сомнений относительно того, какой из старых гимнов реанимировать); Волос рассказывает о возрождении коммунизма в России с гумункулами у власти.

 

Роман Андрея Волоса –"Маскавская Мекка" – представляет собой антиутопию или лирическую социальную притчу, описывающую сценарий будущего России.

На территории РФ находятся два государства. Одно из них – Маскав (в нем угадывается "Москва" в таджикской транскрипции). Маскав, столица которого носит имя "Рабад-центр", слилось с исламским миром, утвердило таньга в качестве основной денежной единицы. Общество Маскава – синкретическое: в нем строят рядом мечети и православные храмы, да и в сознании героев действует смешанная христианско-мусульманская религия.

 

Здесь есть разбогатевшие на чужом горе олигархи, есть озлобленные люмпены-пролетарии, готовящие восстание – очередной русский бунт. В целом же описание событий в Маскаве изобилует отсылками к путчу 93-го. События развиваются согласно представлению о дурной бесконечности по-российски, где без конца воспроизводится цикл

"революция – относительное благополучие – разворовывание – революция"[2].

 

За чертой Маскава среди непролазных болот находится Гумкрай (Гумунистический край) – маленькое государство деревенского типа, где царят равенство и братство. Здесь победил коммунизм, точнее, гумунизм (некое соединение коммунизма и по-советски понятого гуманизма).

 

Роль главного идеологического символа в Гумкрае играет б-г знает как сохранившийся памятник Ленину, который местные жители называют "Виталин" (совокупный образ Сталина и Ленина). Собственно, кроме номинаций, местный уклад жизни ничем не отличается от советского уклада 50-70-х годов прошлого столетия.

 

Интересно, что коммунизм в романе Волоса приобретает мистический колорит: повышение гумкраевцев по партийной линии сопровождается жутким обрядом – проведением по Директиве Ч-тринадцать. Согласно этому документу, каждого назначенца сначала убивают, а потом погружают в болото. Спустя какое-то время убиенный рождается заново, с криком "уа" он появляется в грязевом болотном пузыре, откуда его вылавливают большим сачком. После функционера поят кровью петуха (временный заменитель человеческой крови) и он обретается в новой должности. Единственный минус – забывает свое детство.

 

Здесь можно обнаружить смысловую игру, к которой прибегает Волос, используя слово "гумунизм" и производные от него. Один из главных "ингредиентов" болотной субстанции – перегной или гумус. Рожденные болотом, гумусом (землей), представители партийной верхушки, по сути, есть гумункулы – искусственные люди, зомби (оккультисты делали гумункулов из земли). В данном случае реализация идей коммунизма происходит под началом человекоподобных существ, произведенных на свет хтоническими силами. (Поворот, достойный сорокинских фантасмагорий).

В обоих государствах развиваются любовные истории. В Маскаве нищенствующий физик Найденов, выгнанный из университета, случайно находит билет на кисмет-лотерею и отправляется туда с целью выиграть деньги для себя и своей возлюбленной Насти. Кисмет-лотерея ("кисмет" по-тюркски "судьба"), проходящая в гостинице "Маскавская Мекка", представляет собой перверсивный вариант русской рулетки. Участвующий в ней может выиграть кучу денег, а может и проиграть, но расплачиваться в этом случае ему придется частями собственного тела. Проиграл, например, 200 тысяч таньга – отрубают руки, 350 – руки и ноги, больше проиграл – убивают). Проигравшегося в пух и прах Найденова спасает начавшаяся революция, с Настей он уезжает в неизвестном направлении.

 

В Гумкрае страсть вспыхивает между секретарем обкома Мурашиным и секретарем райкома Твердуниной, но заканчивается скандалом и очередным проведением по Директиве Ч-тринадцать. Впрочем, с любовью у "зомби" все в порядке: любовное томленье, интриги, скандалы, разочарования – все как у людей.

 

Изюминка романа, на мой взгляд, – ироничные лирические отступления, написанные в духе Гоголя. Из-за повествовательных кулис выглядывает рассказчик, гоголевские речи которого можно интерпретировать двояко. Наивно – мол, какое бы столетие на дворе ни стояло, какие бы гадости вокруг ни творились, Россия есть Россия, и правда о ней звучит всегда одинаково – по-гоголевски, с восторгом, нежностью и грустью. Более искушенный интерпретатор может увидеть разрушение российского метарассказа, снижение образов классической литературы.

 

"Ах, как хороши прогулки по летнему Маскаву! Бывало, выйдешь под вечер на тихую пыльную улицу, еще не вздохнувшую после знойной суматохи июльского дня, – переливчатый воздух полон дальнего гула. Бредешь куда глаза глядят... даже не смотришь по сторонам, а только бездумно отмечаешь то, что само подкатывает под рассеянный взор: вот одноглазая собака с кривым хвостом... старуха с авоськой... веселые дети с папиросками... а вот уже подземный переход, нищий таджик на краю тротуара... а вот заплеванная площадь, на которой днем бурлит суматошный базарчик, а теперь только десяток бухарцев с обреченной настойчивостью пытается продать невесть кому свою увядшую зелень да пьяный молдаван торгует кислой "изабеллой"[3].

 

В целом, как мне показалось, текст довольно качественный и интересный. Хороший язык, захватывающий сюжет, полный любопытных поворотов, хотя и сильно хвалить "Маскавскую Мекку" не за что, оба параллельных повествования укладываются в рамки канонов, к переоценке ценностей текст не приведет, но удовольствие, несомненно, доставит.)))

 

 

[1] dimkin.livejournal.com/310587.html

[2] И. Кукулин. Гипсовые часы//«НЛО» 2004, №68

[3] А.Волос. Маскавская Мекка. – М., 2003

Оксана Мишенина