Прежде чем рассказать в подробностях о том, кто такой «Ангел Копуста», заметим следующее: конечно, это не чистой воды эксперимент, поскольку и форму, и стилистику, в которой трудится новорожденный коллектив, театральный андеграунд использовал в новое время неоднократно. Однако в данном случае это не значит ровным счетом ничего. Для театрального Новосибирска образца 2009 г. «Ангел Копуста» - это открытие, аналогов которому нет и, возможно, не будет, хотя хочется надеяться, что пока. В городе с большими претензиями и безнадежно мизерным театрообразованием (количество полноценных в художественном плане коллективов, появившихся в столице Сибири появилось за последние десять лет, могут без проблем сосчитать по пальцам Однорукий Сэм и Одноглазый Пью), где большинство новых театральных предприятий ограничивается разведением «Лохов на обочине», а подавляющее число журналистов готово превозносить любую постановочную залепуху - лишь бы не испортить отношения с производителями, вдруг появляется театр без понтов, баблососа и покровителей. Не репертуарный, не антрепризный, не местечковый, не самодеятельный, не студийный, - ЭСТЕТСКИЙ. Эстетский не столько в плане элитарности («Ангел Копуста» в принципе может быть доступен массовому зрителю, вопрос, как в анекдоте – зачем?), сколько в плане самоценности искусства. Эстетский, но граничащий с остроумнейшим хулиганством. Эстесткий и, главное, жизненный.
Творческая мастерская «Ангел Копуста» родилась из увлечения творчеством поэтов-обэроиутов, о чем, собственно, говорит даже название арт-команды: Ангел Копуста – удивительный герой хармсовского стихотворения «Лапа», имя которого постоянно видоизменяется (Капуста, Копуста, Компуста, Коптуста, Пантоста, Хартраста, Холбаста, Хлампуста и даже Хлемписта), обеспечивая читателям полный морок. Заинтересовались главными альтернативщиками и абсурдистами Страны Советов артисты «Красного факела» Константин Колесник, Денис Франк и художник театра «Глобуса» Евгений Лемешонок. Они же назначили себя отцами-основателями экспериментально-эстетического театра, куда также вошли актер-кукольник Владимир Кузнецов, композитор, певец и художник по свету Вячеслав Ковалев, музыкант, актер НГДТ Максим Мисютин.
Первые прообэриутские опыты артисты проводили на полузакрытых театральных мероприятиях. Музыкально-литературные перформансы от тогда еще безымянного «Ангела Копусты» стали лауреатами театральных конкурсов «Иначе», «Поют артисты драматических театров» и с успехом обкатались на теперешней площадке «Первого театра».
Пойдя по стопам обэриутов, участники мастерской выпустили творческий манифест, в котором вперемешку с цитатами из декларации своих предшественников изложили собственные взгляды на театральное зрелище. Вот что было в манифесте ОБЭРИУ: «Придя к нам, забудьте всё то, что вы привыкли видеть во всех театрах. Вам, может быть, многое покажется нелепым. Мы берём сюжет — драматургический. Он развивается вначале просто, потом перебивается как будто посторонними моментами, явно нелепыми. Вы удивлены. Вы хотите найти ту привычную логическую закономерность, которую — вам кажется — вы видите в жизни. Но её здесь не будет? Почему? Да потому, что предмет и явление, перенесённые из жизни на сцену, теряют “жизненную” свою закономерность и приобретают другую — театральную».
А вот то, что предложил публике «Ангел Копуста»: «Есть нечто, происходящее на сцене, что может заинтересовать зрителя даже вне всякого отношения к драматическому сюжету. Соединение между собой ряда таких моментов может создать свой, театральный, сюжет и свой сценический смысл. Можно сказать, что это театр в чистом виде. Сюжетом спектакля здесь становится сам театр в своей первозданности и полноте».
На деле это выглядит как совмещение а) синтетического театра с его слиянием жанров, функций и форм; б) инженерного театра с его мифологизацией пространства, препарированием творческого процесса и акцентом на действии; в) перформанса с его актуальностью, концептуальностью и доминированием художника; г) театра миниатюр с его камерностью, хулиганством, зрелищностью - и прочих не менее любопытных составляющих.
Первой работой «Ангела Копуста» стал спектакль «Вьюшка смерть», зашифровавший в названии одно из лучших хармсовских стихотворений на смерть Сергея Есенина. «Загадочен и фантастичен мир Даниила Хармса, - говорят его создатели. - Этим и привлекателен. Его изумительные тексты притягивают многие поколения творческих людей. «Ангелу Копуста» хочется проникнуть в эти фантазии и стать их частью. Смехом противостоять страху смерти: ведь великий мастер умел это делать. Из любимых страниц, букв и слов он на глазах зрителей превращается в музыку и обретает плоть. Театр рождается здесь и сейчас, чтобы показать всем фокусы реальности. Чтобы освободить сознание от навязшей на зубах обыденности. Чтобы дать возможность взглянуть на мир гениальными глазами Хармса».
«Вьюшка смерть» — это звуковые спецэффекты и музыка, написанная и исполняемая актёрами и музыкантами, это голос, то читающий, то поющий тексты гениального Хармса, это пластически-драматургический ряд и пространство, наполненное четко апеллирующей к началу XX века атмосферой. Спектакль начинается с направленной на зрителя лупы, под которую чуть позже попадет и «живой план» на сцене. Перелетает на ветхий громоздкий шкап, скользит по обшарпанному чемодану (Хармс, как известно, очень любил шкафы, чемоданы, коробочки. У чемодана, впрочем, особая значимость. Для Хармса это метафора страха и итог – пристанище мертвой старухи и архив, как-то в нем уместившийся и чудом не погибший в блокадном Ленинграде). Переходит к железной кровати и заканчивается замызганным унитазом, в сливном бачке которого хозяин прячет… простой карандаш.
В углублении сцены маленькая эстрада, на которой обитают люди в странных одеждах - музыканты, обладающие удивительным даром превращать в музыку все, что не попадется им под руку. В ход идут микрофоны, музыкальные инструменты, загадочные прилады. Кругом атмосферные аксессуары из папье-маше, которые навевают прохармсовское d?j? vu. На кровати - большеголовый грустный чудак в рубахе до пят, затравленный и одержимый своим парадоксальным даром. Его бессонница комментируется с эстрады, действия подчиняются ожившим текстам, а движения соответствуют музыкальному ритму. Он строчит письма, дурачится, выделывает заковыристые па с мотыльками и дамскими ботильонами, сгорает от непонятной умственной боли, выстраивает свой век замкнутой цепью от чекушки с горькой до детского плешивого коника и точно знает, что чемодан с жизнью вот-вот захлопнется.
Накануне премьеры создатели «Вьюшки смерти» описывали свой спектакль как «увлекающее, крайне любопытное и чудное (в обоих вариантах произношения) зрелище, где зрители испытывают ощущение причастности к некоему ритуалу». Все это имеет место быть, правда, с одним уточнением. «Вьюшку смерть» уместнее называть «волшебным ностальгическим иллюзионом». И хотя это определение уже было подарено Русскому инженерному театру «АХЕ», стилистически пересекающийся с ним в подлинности и методах «поиска истинной магии искусства» «Ангел Копуста» тоже заслуживает места под солнцем. Что касается географии, то пока основной площадкой для работы новой творческой мастерской будет малая сцена «Красного факела». Однако степень ликвидности арт-проекта настолько высока, что в скором времени «Ангела Копуста» можно будет увидеть на других, в том числе нетеатральных площадках. Очевидно, проект, занимающийся популяризацией некоммерческого искусства, способен приносить не только радость, но и вполне коммерческие выгоды.
Пока в упрек основателям мастерской ставят лишь узкий драматургический диапазон. Однако «Ангел Копуста» придерживается иной точки зрения. В творчестве поэтов и художников начала XX века артисты видят непаханое поле для реализации своих художественных потенций. И хотя этот нишевый товар вряд ли когда-нибудь перейдет в мейнстрим, участников мастерской такой расклад устраивает. «Искусство начала двадцатого века — это огромное поле для осмысления и исследования, это особенная философия существования, в которой разбираться и разбираться. В неё хочется погружаться. Надеемся, что и кому-то, кроме нас, это будет интересно. Мы думаем, что создание независимых экспериментальных проектов, когда нет «правил», нет «заказа», и нет, грубо говоря, «производства», важно для поддержания нашей творческой формы. Сейчас мы делаем то, что близко нам и хотим продолжать двигаться в этом же направлении», - говорит Константин Колесник. В следующем сезоне компас «Ангела Копуста» обещает указать на представления по А. Введенскиму, В. Хлебникову, кукольные спектакли, а также эксперименты с музыкой, живописью и арт-объектами.