09.05.2008

Колокольный звон и никакого рока

Большой колокол

В годы воинствующего атеизма церковные колокола (кроме особых уж редкостей, вроде Царь-колокола) пережили конкретный колокольный геноцид: их сбрасывали с колоколен, продавали за границу вместе с «другими предметами роскоши», переплавляли на стройках Волховстроя и Днепростроя в котлы для столовых и даже - своеобразная примета времени - из 100 тонн «колокольного» металла в 1932 году отлили бронзовые горельефы для нового здания библиотеки имени Ленина. Когда православие снова стало «официальной религией», вернулись и колокола, и «колокольные фестивали»: так, 4 мая в бердском соборе прошел Сибирский фестиваль колокольного звона.

Звонить в церковные колокола неделю после Пасхи можно всем. Ее даже так и называют – «звонильная». Однако открытая дверь, ведущая на колокольню Преображенского собора, выглядит настолько подозрительно, что я даже не сразу решилась зайти: вдруг там поставлен служитель с сачком, специально для маловеров вроде меня? Но коллега, смахивающая в бандане из зеленого церковного платка на пиратку, уже поднимается наверх, а за нею иду и я.

Если сильно хочется звонить «как полагается» – можно научиться: в школе при храме Михаила Архангела «на звонаря» учат в течение учебного года. Студенты слушают лекции по теории колокольного звона и по истории колоколов, практикуются на звоннице храма. Потом начинающие звонари проходят практику в колокольнях Новосибирской области, при одной из которых могут и остаться после сдачи экзаменов. При этом звонарь может быть как «мужеского», так и женского пола: лично я видела на фестивале как минимум трех девушек-звонарей. Еще звонарное дело – просто находка для слабослышащих: они могут слушать музыку колоколов без защитных наушников и радоваться тому, что слышат ее.

Малые и средние колоколаА я слышу музыку уже сейчас: на предпоследнем этаже колокольни от нее уже не спрятаться. Оказавшись наверху, в полной мере понимаешь, что значит выражение «со своей колокольни»: оттуда, где стоит звонарь, видно только небо и серенькие крыши на горизонте, девять колоколов согласно гудят, словно огромные сытые шмели, пол ходит ходуном, как в ночном клубе. Сам звонарь, в строительных наушниках, ритмично ударяющий по колокольным веревкам, и периодически нажимающий на «педаль управления» большого колокола, являет собой фантастическое зрелище: он похож не то на ошалевшего от клубной музыки диджея, не то на гусляра из древнерусских сказаний, не то на огромного паука, охотящегося на шмелей.

Меня уже просветили: то, что играют сегодня участники фестиваля, называется «трезвон». Так называют все полифоническое, что можно «сыграть» на колоколах (еще есть «благовест» - удары большого колокола, или благовестника, перед богослужением, и «перебор», когда колокола звучат по очереди). «Сыграть» в кавычках, потому что более правильным будет «вызвонить»: исполнить какую-либо известную мелодию на девяти колоколах, конечно, можно, но с таким же успехом, как и на пианино с девятью сильно рознящимися по высоте струнами. ГОСТа на диаметр, форму и толщину колоколов нет, и потому их надо тщательно подбирать, чтобы согласно звучали. Ну, разумеется, Бердск не Москва и не Ростов с их малиновыми звонами, и не Питер, где в 1907 году колокола-умницы храма Воскресения Христова, скрупулезно подобранные по звучанию ростовским протоиерем Аристархом Израилевым, вызванивали по нотам «Боже, царя храни», «Коль славен» и другие популярные тогда мелодии государственного характера.

Звонаря, играющего гимн Российской федерации или тему «Smoke on the water», даже я представляю как-то с трудом, а православное жюри – тем более. Чтобы исключить любой элемент соревновательности, организаторы категорически отказались от идеи устроить «соревнование звонарей». «В прошлом году один из молодых звонарей ввел в перезвон элементы современного рока, надеясь быть лучшим. Поэтому мы не поощряем такого рода устремления» - говорит преподаватель школы звонарей Новосибирского Свято-Макарьевского православного богословского института Алексей Талашкин.

Осмысливая это все, подвисаю минут на пять, и только потом вспоминаю, что я на работе. Свешиваюсь из окна, чтобы сфотографировать людей внизу, и понимаю, что мне не страшно глядеть вниз. Это странно: обычно я боюсь высоты, даже глядя с балкона четвертого этажа. Неужели чудо? Или просто благотворное действие колокольного звона на психику?

«Колокола позволяют расслабиться и не думать ни о чем, что тревожит», - уверен звонарь Дмитрий. – «Освоить это искусство – дело привычки: тут главное – соблюдать ритм и тему. Бывает и так, что, в зависимости от настроения, получаются разные звоны. А если без благословения пришел, то колокола звучат никак - не хотят работать, и все тут…»

 

Любава Новикова