С песнями, лёгшими в основу данного альбома, Борзов начал знакомить нас по мере их появления с 2005 года. Определённо «Новая кровь», «Сновидения» и «Ветер» предвещали значительно более жизнеутверждающую работу, в отличие от великолепно выточенной, но явно не вселявшей хоть тольку уверенности в светлое завтра, «Занозы». Хотя он и здесь точно также поёт: «Каждый вечер я ложусь спать с надеждой на лучшее завтра, с надеждой на то, что умру».
Лично у меня возникло и другое ощущение. Вернее – опасение, что грядущая пластинка Найка окажется банальным самоповтором. Иначе говоря, музыкант исписался. В эфиры просачивались симпатичные песенки, но от них не срывало голову, как от «Супермена» и «Kingsize»; в них не ощущалось хитовости того же калибра, что был у «Лошадки» или «Верхом на звезде»; в лиричности и философичности они не могли конкурировать с сиреневым мальчиком, который «пишет картину собственной кровью, своими слезами, и просит прощенья». Но кто предугадает движение борзовского вектора, если в оконцовке клипа на беззаботный «День как день» взрывается самолёт, а позже появляются параноидальный «Nusinam» и леденящая стрела купидона из «Одна одна».
Когда прошлой весной зазвучали баллады не поникшего головою романтика «Тени и мерцания», «Подари мне грусть свою» и «Радоваться», наконец-то стала вырисовываться приободряющая картинка ожидаемого диска. Так долго оттягиваемый итог в виде правильно сложенного пазла «Виртуальной шарады» под названием «Изнутри» чаяния эти подтвердил. Сверх того, у Найка получилась самая светлая в его карьере пластинка. Она же – чуть ли не лучшая в поп-роке этого года. Иначе как объяснить, что простейшие слова, пой которые, и которые действительно поют, в его обращении звучат словно откровение.
Велика ли разница между строчками «Я хочу, чтоб ты не грустила никогда, не грустила никогда, в ледяной постели, чтобы не спала одна, чтобы не спала одна» и «Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду. И сказал ты мне. И сказал ты мне: «Больше не приду. Больше не приду»? В том то и дело, что нет.
Найк не шандарахнулся с радуги, он вырвался наружу (на обложке как раз запечатлён момент его выхода из сумрака) и ему позволительно три с половиной минуты напевать имя любимой дочери, подозрительно величать себя «жемчужиной в раковине», улыбаться «прекрасному началу дня», складывать оригами из слов («ЧелНаПер»), летать и заниматься прочими пустяками. Всем этим мерцанием он заражает и остальных. Хочется радоваться, хотя здесь нету ни «трёх матерных слов», ни «кокаина», ни «Сисек». Так уж получается, что изящную и вменяемую поп-музыку в последнее время записывают панки да альтернативщики (тут же не зря вспомним, Optimystica Orchestra!).