- Скажите, что вы чувствуете, в пятисотый раз исполняя ту же «Я хочу быть с тобой»?
- Нужно оживлять ее как-то… Когда впадаешь в состояние «Дня сурка», очень трудно проявлять какие-то эмоции – и тогда очень помогают зрители.
- Для миллионов вы – живая легенда. Расскажите, как за годы пребывания в таком благополучном состоянии изменились ваши взгляды на жизнь, ваше мировоззрение?
- Я никак не могу выстроить уровень равновесия этого «благополучия», потому что оно настолько зыбкое, что меня иногда ужас охватывает. В том смысле, что, исходя из собственного положения, я вообще плохо понимаю: как же живут в этом мире люди, если МЕНЯ можно назвать успешным и благополучным?
- За время своего творчества вы меняли множество образов: это были кожаная куртка и длинные волосы, короткая стрижка… Каков ваш образ сейчас?
- Вы знаете, я его утратил. Мне нужно, чтобы можно было встать в поезде в купе в 6 часов утра и появиться на люди – вот и вся задача, по большому счету…
- Что сейчас выражает рок-музыка?
- Для меня есть два критерия рок-музыки – искренность и откровенность. А это, как правило, характерно для людей, которым скрывать нечего. Или которым есть что скрывать, но они - не скрывают.
- Как вы относитесь к молодым музыкантам?
- Я не очень представляю себе общую картину, но кое-что мне нравится - «Уайт Страйпс», например.
- У вас нет ностальгии по прежним временам?
- Нет. Я вообще стараюсь отвлекать себя от этого состояния, предлагаю себе не делить все на прошлое, настоящее и будущее. Все очень связано между собой, и, когда мы отрезаем хвост под названием «прошлое» и ностальгируем над ним, то это извращение какое-то, мне кажется…
Любава Новикова